Speech does not fossilize but the interpretation of artefacts obtained from archaeological sites can be used to infer the degree of complexity of the communication system necessary to produce these artefacts and sometimes their associated behaviour. The degree of complexity of tool technology is often used as a marker for the level of cognitive ability but it is difficult to extrapolate the need of a sophisticated system of communication from tool technology alone. One reason is that the ability to manufacture complex tools can be learned from observation and imitation without explicit tutoring requiring the use of language. Intentional burials and sea faring are activities that appear to require a greater reliance on linguistic communication for the purpose of enacting rituals and solving problems.

Вып. 1 : Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. - 364 с.

В сборник вошли полемические статьи российских и зарубежных ученых, посвященные вопросам методологии современных лингвистических исследований. Эта методология характеризуется отходом от основанной на картезианском дуализме традиционной философии познания и связанного с ней ортодоксального направления в традиционной лингвистике. В статьях затрагиваются важнейшие теоретические вопросы, имеющие принципиальное значение для исследований естественного языка на ближайшую и отдаленную перспективу.

The study of language learner characteristics, or individual differences (IDs), has a long tradition in second language studies and nobody would question that factors such as language aptitude, motivation, or learning styles are important contributors to success in mastering a foreign language. Accordingly, the existing literature on individual difference variables is extensive. Curiously, however, there are very few book-length summaries of the topic—in fact, there is only one single-authored monograph on language learning IDs, Peter Skehan’s (1989) seminal title on Individual Differences in Second Language Learning. Since the publication of that book a great deal of research has been conducted in the field to explore the language learner, and an updated overview has been due for some time. In response to this need, the last five years have seen the publication of no fewer than four anthologies on learner issues (although not all from an ID perspective), edited by Breen (2001), Cook (2002), Cornwell and Robinson (2000), and Robinson (2002). These volumes are all of high quality, with chapters written by some of the best known experts in the field. So what justifies the writing of the current book? Let me mention three reasons: • An authored book can offer certain useful features that anthologies, by definition, cannot: A unified voice and style, an integrated text, and a more even coverage of the domain without duplications or gaps. • Anthologies are, by definition, selective: They focus on key issues and often ignore smaller but nevertheless important subareas that do not warrant a whole chapter. This is certainly true in our case, as none of the four works mentioned above address, for example, ‘learner beliefs,’ or ‘learning styles,’ let alone lesser known variables such as ‘creativity’. So far such topics have been discussed primarily in journal articles and, to a lesser extent, in thematic monographs targeting only the specific ID variable in question. • In this book I would like to extend the traditional boundaries of individual differences and include some important learner variables—most notably various personality traits—that are not normally discussed in this context in the L2 literature.

Of all mankind’s manifold creations, language must take pride of place. Other inventions—the wheel, agriculture, sliced bread—may have transformed our material existence, but the advent of language is what made us human. Compared to language, all other inventions pale in significance, since everything we have ever achieved depends on language and originates from it. Without language, we could never have embarked on our ascent to unparalleled power over all other animals, and even over nature itself.

Several scholars have stressed the limits of language in the course of researching violence or when writing about it (Appadurai 1996, Das 2007). Our language seems insufficient to describe the horrors of violence (Binford 2004). Often, words seem to be frozen, and experiences of violence thus appear as if they could only be voiced from a distant position (Das and Kleinman 2001). How can we grasp the meaning of violence? How can anthropologists document the far-reaching and long term effects of violent actions? Focusing solely on narratives of violence and the context in which they emerge, is not sufficient to understand the meaning and the effects of violence. Particularly in realms of human experience, it is obvious that verbal language represents merely one among several ways of expression like gestures, rituals or certain kinds of public manifestations. An exploration of the vast range of different modes of expression thus promises to be the more adequate way to approach, register and understand the comprehensive manifestations and long-lasting effects of violence. This is the basic consideration why we chose ‘expressions’ of violence as the title for this volume, and asked the contributors to document and to analyze the diverging forms in which violence is addressed or conveyed. All the chapters of this volume thus deal with a paradox, as they attempt to turn into text violent experiences that, as we just presumed, cannot be expressed through verbal everyday language. The chapters discuss violence that is communicated through silences, rumours, literary narrations, represented in muted bodies, in rituals or role models. In order to grasp the meaning of violence as such, the contributors applied different perspectives, methods and analytical approaches. To comprehend the unspoken and the silence, most of the researchers have chosen a haptic approach. We borrow this term from Nordstrom (2010), who has defined her approach as ‘research through the senses’. Nordstrom has described the complexity of violence, its blurriness and its routinization or almost naturalization. In a similar approach, Verrips (2007) criticized researchers’ self-imposed restriction on visual manifestation in general, and claimed that a more balanced attention should be paid to our entire bodily sensorial experience. ‘We would then focus on [the] difficulty to grasp phenomena as deeply felt emotions and desires […] as well as the irrational and the fantastic, the absurd and the surreal.’ Our heavy emphasis on the role of the mind, reason and rationality, should give way to an increased interest in the sensual and emotional dimensions that are inherent in ‘our somatic experience of reality’ (Verrips 2007: 31).

Выдающийся русский философ Густав Шпет оказал огромное влияние на развитие методологии, психологии, логики, эстетики, этнологии, истории, а также семиотики и философии языка. Основу данной книги составляет исследование языка как одного из основных методов понимания психологии социального бытия. Язык, по мнению автора, порождается не только необходимостью общения, но и чисто внутренними потребностями человечества, лежащими в самой природе человеческого духа, и при этом он имеет независимое, внешнее бытие, оказывающее влияние на самого человека. Книга предназначена лингвистам, философам, психологам, а также преподавателям, студентам и аспирантам гуманитарных вузов и всем заинтересованным читателям.

Вавилон; прежде всего имя собственное, допустим. Но произнося сегодня: "Вавилон", знаем ли мы, что при этом называем? Знаем ли кого? Если присмотреться к тому, что выжило в унаследованном нами тексте, его пережило, к рассказу или мифу о Вавилонской башне, он не просто образует какую-то фигуру среди прочих. Говоря по меньшей мере о неадекватности одного языка другому, одного места в энциклопедии другому, языка самому себе и смыслу и т.п., он в то же время говорит о необходимости фигуральности, мифа, тропов, оборотов, неадекватного перевода, чтобы восполнить то, что множественность нам воспрещает. В этом смысле он является как бы мифом об истоке мифа, метафорой метафоры, рассказом рассказа, переводом перевода и т.д. Он, вероятно, не единственная самоуглубляющаяся таким образом структура, но делает это на свой манер (в свою очередь почти что непереводимый, как имя собственное), и эту идиому стоит сберечь.

Предлагаемая вниманию читателя последняя книга Б. В. Якушина содержит идеи, разрабатывавшиеся автором на протяжении ряда лет. Автор ставит задачу ответить на вопрос, почему общечеловеческий интерес к проблеме происхождения языка постоянен, излагает в историческом аспекте различные гипотезы о появлении языка, привлекая материалы мифов и легенд. Ученый предлагает и свою научную гипотезу, основанную на социологических представлениях о сущности функциях языка и речи.

До видання ввійшло шість прань відомого німецького філософа Мартіна Гаидеґґера про мову, які він написав та оприлюднив між 1950 і 1959 роками, коли знову повернувся до викладання й активної публічної діяльності. У цих текстах автор зосередився на різних аспект ах взаємозв'язку мови і буття, поезії та філософії, мови і мовлення. Для філософів, філологів, усіх, хто цікавиться проблемами Мови.

В издание "На пути к языку" вошло шесть работ известного немецкого философа Мартина Хайдеггера о языке, которые он написал и опубликовал между 1950 и 1959 годами, когда снова вернулся к преподаванию и активной публичной деятельности. В этих текстах автор сосредоточился на различных аспектах взаимосвязи языка и бытия, поэзии и философии, языка и речи. Для философов, филологов, всех, кто интересуется проблемами Языка.

Книга известного американского лингвиста является одним из фундаментальных трудов, положивших начало когнитивному направлению в лингвистике и когнитивизму в целом. Новая, когнитивно ориентированная теория познания и языка (называемая автором экспериенциализмом) строится в книге на материале критического рассмотрения и обобщения результатов чрезвычайно широкого круга исследований в области самых разных наук, прежде всего философии, логики, психологии, антропологии, биологии, математики, физики, компьютерной науки, исследований в области искусственного интеллекта, физиологии восприятия и, конечно, лингвистики. Предложенный автором подход, основанный на таких понятиях, как когнитивные, в том числе метафорические и метонимические, модели, образные схемы, радиальные категории, прототипы и мотивация, применен в книге к исследованию трех различных языковых областей — языковых концептов, значений многозначного слова и грамматических конструкций (на материалеобозначений гнева, значений предлога over и обширного класса дейктических и экзистенциальных there-конструкций в английском языке). Книга предназначена для всех интересующихся философскими и лингвистическими проблемами теории познания, соотношения языка, мышления и реальности, проблемами грамматической и семантической теории языка вообще, а также вопросами фразеологии, лексики, грамматики и семантики английского языка

В книге критически рассматриваются теории знака и символа, в доступной и систематичной форме представлены аксиоматика языкового знака, учение о его бесконечной смысловой валентности, динамический переход от знака к символу к мифу, от нерасчлененности простейших языковых единиц к многозначным структурам и насыщенной поэтической образности. Издание рассчитано на специалистов в облает общего языкознания, теории языковых стилей, философии языка.

В книге рассматривается знаковый способ информационной связи и его отношения с сигнально-индек сальными, символическими и иконическими средствами передачи информации. Знаковая связь трактуется как особый уровень информационных процессов, достижимый только в человеческой деятельности и обусловленный ее структурой. Характерный для этого уровня механизм представлен с помощью пространственной модели — "знаковой призмы", которая позволяет органично совместить в единой целостной картине различные аспекты знаковой связи, изучаемые логиками, гносеологами, психологами, лингвистами и др. Для философов, семиотиков, лингвистов, психологов, культурологов, эстетиков, всех, интересующихся проблемами теории знаков.