Настоящее издание посвящено раскрытию внутреннего механизма процесса формирования фундаментальных физических теорий на обширном историко-физическом материале. Осуществлен своеобразный синтез истории физики с философией физики. При этом показано эвристическое влияние философии на физику, т.е. роль философских принципов в генезисе физических идей и их интерпретации. Вместе с тем, особое внимание обращается на принципиальное различие методологий исследования «готового» и становящегося научных знаний. Подвергаются критическому анализу в форме метаобъяснений с позиций методологической концепции эвристического реализма отечественные и зарубежные концепции философии науки

На примере развития физики прослежена драма познания природы. Герои этой драмы — физические идеи, для которых смена основных физических представлений сохраняет непреходящее значение каждого этапа их развития. В ходе развития физики такие понятия, как элементарная частица, поле, заряд претерпевают существенное изменение, обретая все более глубокое обобщенное значение. Но смысл этих понятий, отвечающий каждому этапу их развития, сохраняется как разумное физическое приближение для широкого круга задач н на современном этапе. Анализ изменения этих понятий подводит читателя к самым современным представлениям о структуре микромира, о природе тяготения и о фундаментальном единстве сил природы.

Время, в которое мы и наше общество вступаем, покрыто интерактивной и интерзависимой сетью технологий, финансов, производства, потребления, даже досуга и культуры. Жизненно важно, чтобы наше сознание впитало это новое видение, причем скорее, чем в былые времена. Необходимо осознать, что прочные связи среди людей и между людьми и природой чрезвычайно важны, как полное глубокого смысла понятие. Это такой подход, который способен восстановить гармонию и равновесие в мире столь уязвимой всеобщей зависимости и часто во многом хаотичном. Видение Вселенной с едва уловимыми и постоянными связями является заслуживающим доверия маяком, освещающим путь на нашей персональной тропе, как части той широкой дороги, которая определит будущее человечества. Это убеждение, которое привело к написанию этой книги, и это тот подход, который, надеется автор, будет выбран после того, как ее прочитают.

Эта работа показывает существование в природе элементарных носителей величины постоянной Планка — своего рода атомов энергии излучений. Признание их реальности дает возможность уточнить физическую картину мира и причину корпускулярно-волнового света, дисперсии, спонтанного излучения, фантомности кварков, красного смещения спектра галактик. Энергоатомарная структура излучений и пространства определяет сущность фотонов и механизм образования частиц, позволяет неформально устранить расходимости в квантовой теории поля, создать энергетику излучений Космоса.

Книга посвящена физическому учению Стои - одной из крупнейших философских школ эллинистически-римской эпохи. Предпринята попытка концептуальной реконструкции философии Стои. Представлены преимущественно те философские проблемы, которые не отражены достаточно полно в отечественной литературе, а в зарубежной науке вызывают серьезные споры. Концепция автора ориентирована на анализ идей, понятий и терминов, связанных с формированием новых представлений о движении, пространстве и времени. Исследование стоического дискурса, становление которого происходило в функциональных категориях, осуществляется в сопоставлении с воззрениями досократиков. Система понятий новаторского учения стоиков рассматривается в культурно-историческом контексте и в свете истории идей.

Книга посвящена исследованию физического эксперимента в античной науке, в науке Средних веков и Нового времени (начальный период). Автор прослеживает, как на протяжении истории физики менялся способ конструирования идеального объекта (предмета теоретического исследования), способ мысленного экспериментирования, само отношение между экспериментальной деятельностью и теоретическим мышлением. Широко распространено убеждение, что наука в полном смысле слова сформировалась в XVI—XVII вв. Что же касается древности, то речь может идти не более чем об аспектах, элементах научности. Только в XVII в. философия природы и логика естествознания, теоретическая математика и эмпирическое наблюдение вступили в такое взаимодействие, в результате которого возникло современное математическое естествознание. Сущностным основанием новой науки становится исследовательский эксперимент. Теоретическое познание отныне развертывается в контексте возможного эксперимента. Через эксперимент математическая абстракция связывается с природной реальностью, а натурфилософская категория получает конструктивно-теоретический смысл. Внедрение теории в опыт и опыта в теорию, т. е. формирование исследовательского эксперимента принципиально отличает новую науку от древней.

Автор знаком советскому читателю по переводу его работы «Статистическая независимость в теории вероятностей, анализе и теории чисел» (ИЛ, 1963). Его новая книга в основном посвящена одной из интереснейших задач физики: описать, как система из очень большого числа частиц (газ в сосуде) приходит в состояние равновесия, и объяснить, как необратимость этого процесса во времени согласуется с обра- обратимостью во времени исходных уравнений. Наибольшее внимание уделяется вероятностному аспекту проблемы; рассматриваются статистические модели, имитирующие основные черты задачи. Две первые главы имеют и самостоятельный интерес — на удачно подобранных примерах автор показывает, каким образом понятие вероятности возникает в математических и физических задачах и какой аналитический аппарат использует теория вероятностей. В данное издание включены статьи Каца и других авторов, касающиеся затронутых в книге вопросов.

Различные процессы, протекающие в средах с инородными включениями, описываются решениями эллиптических краевых задач с теми или иными граничными условиями, задаваемыми на поверхностях этих включений. При большом числе включений области, в которых ставятся такие краевые задачи, имеют чрезвычайно сложную структуру, и даже при помощи численных методов практически невозможно найти их решения. Поэтому принципиальное значение приобретает вопрос о том, как и при каких условиях задачи такого типа можно свести к значительно более простым задачам для однородной среды и найти описывающие их уравнения. В монографии развивается общая математическая теория, дающая ответ на этот вопрос и охватывающая большое количество конкретных задач. В качестве иллюстрации рассмотрены ее приложения к некоторым задачам радиофизики, акустики, теории упругости и гидромеханики.

Излагаются математические методы, наиболее часто используемые при решении физических задач. В отличии от других учебников делается ударение на обучение математическим методам посредством решения простых примеров. Во многих примерах содержатся нетривиальные "трюки", дающие возможность быстро и красиво решить поставленную проблему.

В книге изложены элементы теории вероятностей в том виде, в каком они должны в первую очередь находить применение в астрономии и физике. Приведено значительное число примеров.

Книга является коллективным трудом, посвященном подробному изложению вопросов техники физического эксперимента. В ней излагаются руководства к техническим приемам работы, к выбору различных материалов, используемых в современных физических лабораториях. Широко описаны многие методы эксперимента, вопросы эксплуатации и применения наиболее распространенных видов физических приборов. Перевод осуществлен с 12-го немецкого издания книги, вышедшего в 1959 г. Книга рассчитана на студентов, аспирантов, научных и инженерно-технических работников различных специальностей. Много полезного найдут в ней лица, занимающиеся конструированием и эксплуатацией разнообразной физической аппаратуры в научных и заводских лабораториях.

Описание сравнительно простых, но интересных и поучительных физических опытов, взятых из статей, опубликованных в журнале *Квант*, которые можно поставить дома с самым простым оборудованием. Можно попробовать вырастить кристаллы, исследовать движение маятника, провести опыты со светом и т.п.

В книге известного французского физика и философа П. Дюгема проводится логический анализ метода, на основе которого развивается физика. Автор показывает, как физическая теория из мнимого объяснения на основе более или менее научной метафизики превращается в выведенную из немногих принципов систему математических положений, описывающих и классифицирующих данные опыта.

Монография доцента философского факультета Санкт-Петербургского университета А. М. Толстенко представляет собой одну из первых попыток рассмотрения европейской метафизики как синтеза фундаментальных метафизических позиций: бытия-как-природы, бытия-как-слова, бытия-как-сознания и бытия-как-истории. Используя методику контекстуального и герменевтического анализа, наиболее полно нашедшую свое воплощение в работах М. Хайдеггера, автор исследует философское наследие Платона, Аристотеля, Филона Александрийского, Августина, Николая Кузанского, Эриугены, Фихте и других мыслителей, выстраивая их вокруг единого вектора движения человеческой мысли — от бытия-как-природы к бытию-как-истории. Издание адресовано всем интересующимся проблемами истории философии.

В книге коллектива авторов в живой, популярной форме рассказывается о том, какую важную роль играет физика в современном военном деле, как используются ее достижения для дальнейшего развития ракетно-ядерного оружия, повышения боевых возможностей сухопутных войск, авиации и военно-морского флота Авторы показывают, что без знания основ физики сейчас невозможно плодотворно изучать и квалифицированно использовать боевую технику и вооружение, видеть, в каком направлении идет их прогресс. Встречаясь с известными еще со школьной скамьи физическими законами, читатель узнает, каких интересных и зачастую необычных результатов добиваются ученые и инженеры, используя эти законы для решения сложных проблем современного боя Читатель познакомится с новейшими военно-техническими достижениями, родившимися на основе использования успехов физики, ее тесного контакта с техническими науками.

Канонизированная версия появления теории относительности (ТО), вкратце, такова. На рубеже XIX-XX веков был в оптике движущихся тел жуткий кризис. Физики захлебнулись в противоречиях, сидели в прострации и не знали, что делать дальше. Тут-то Эйнштейн и вывел этих недотёп на путь истинный. Все-то противоречия его ТО устранила, все-то эксперименты она объяснила, да ещё кучу предсказаний сделала – и все они великолепно подтвердились на опыте! Ну, красная цена канонизированным версиям хорошо известна: «Боже мой, что скажет история?» – «Да не волнуйтесь, история солжёт, как всегда!» И точно! Никаких противоречий ТО не устранила: она их послала куда подальше, а от себя новых насадила, ласково называя их парадоксами. Никаких экспериментов она не объяснила: она выдала постулаты без каких бы то ни было объяснений. А что касается дух захватывающих предсказаний ТО – мол, у движущегося с околосветовой скоростью объекта продольный размер сокращается чуть не в ноль, время растягивается чуть не на веки вечные, а масса растёт в дурную бесконечность – так правда в том, что все эти предсказания великолепно подтверждаются лишь мысленными экспериментами. А в физических экспериментах – не считая тех, тривиальные результаты которых ничего не доказывают – всё получается не так, как предсказывает ТО. Вам трудно такое представить? Ничего страшного: по меткому выражению Ландау, «ныне учёные способны постигать даже то, чего не могут себе вообразить». Было бы желание!

В нашей науке достигнут максимум её независимости не только от общества, но и от здравого смысла. За наш счет ученые занимаются тем, чем сами хотят. Они сами отчитываются перед собой и присваивают друг другу оплачиваемые нами впоследствии звания. Они сейчас борются за эксклюзивное право исключительно самостоятельно определять, что есть наука, а что нет. Более того, они желают даже на государственном уровне запрещать другим людям заниматься (даже за собственный счет) тем, что тем интересно, но что противоречит текущим научным фантазиям (пардон, "фундаментальным теориям"). Если в обычной жизни обнаруживается чья-то ошибка, её просто исправляют. Если некто рассказывает о своих фантазиях (или "теориях"), не соответствующих элементарным и легко проверяемым фактам – – над ним смеются. И только в современной науке, если солидная академическая теория (проще говоря, привычная выдумка, попавшая в учебники) не соответствует фактам – – факты замалчивают или "опровергают" другими замысловатыми выдумками ("теоретическими понятиями"), имеющими в реальности не больше оснований, чем уже опровергнутые исходные фантазии. Любопытно, как долго все мы, общество, можем позволить себе содержать такую "науку"? В её активе, например, такие "подвиги", как теоретическое доказательство невозможности ядерного оружия (Ландау, 1938 г.), решительные рекомендации по распашке целины (Шмальгаузен с коллегами, середина 50-х), "шоковая терапия" (Гайдар, 1992 г.). Во всех случаях "наукой" были предварительно "научно опровергнуты", изгнаны с работы (а иногда и посажены) разнообразные "лжеученые", например, Курчатов, Лысенко, Глазьев. Кто-то сегодня ещё не знает результатов этих теоретических прорывов "истинной науки"? Похоже, такая ситуация в науке нравится не всем научным работникам. И некоторые не стесняются об этом даже прямо писать. Страшно сказать, смеясь над святынями. Возможно, потому, что на самом деле в современной науке под видом "алмазов" научных истин скрывается слишком много окаменевшего дерьма динозавров.

. - С. 1-51