Одна из первых книг о советских лагерях. Легендарная фигура советской эмиграции, И.Л. Солоневич рассказывает о своей жизни в СССР и о своём бегстве вместе с братом и сыном из Беломорского лагеря в Финляндию в 1934 году. Текст книги даётся по первому изданию в орфографии оригинала, с иллюстрациями.

Під закидом проти-німецької діяльности заарештувало мене Ґештапо разом із іншими моїми однодумцями. Наперед сиділи мі вв строгій ізоляції в одиночних камерах у підвалах тюрми на Лонцького, у Львові. Потім, правда дали нас до спільних камер із іншими вязнями, але далі від себе сепарували. А з наближенням фронту німці вивезли нас зо Львова, до тюрми в таборі Бретц, у Прусії. У понижчих нарисах описую побут у таборі Бретц, що Був одним із 80 побічних таборів KZ. (концентраційного табору) Саксенгавзен.

Книга Ю. Б. Марголина занимает особое место в обширной мемуарной и полумемуарной литературе о советских концлагерях.

Имя Иванова-Разумника, которого в преддверии революции называли «совестью народа» — ныне почти забыто. В своей книге «Тюрьмы и ссылки», касаясь судьбы писателей в советской России за последние 25 лет до Второй мировой войны, Иванов-Разумник делит их на три группы: погибших (физически), присоединившихся («лакеи») и «задушенных»; к последним причисляет и себя.

Сборник документальных материалов о психиатрических преследованиях инакомыслящих в СССР.

№ 1. - 1974. - 116 с.

Исследование Джона Баррона о деятельности КГБ на Западе позволяет нам понять саму сущность политического режима, который создал эту невероятную машину шпионажа и дезинформации. История еще никогда не знала, чтобы секретная полиция по существу открыто участвовала в политической жизни государства. Не сразу пришла к этому и советская госбезопасность. Для того чтобы достичь нынешнего положения на внешнеполитической арене, КГБ должен был вначале «легализовать» свою ведущую роль внутри страны.

Мемуари Івана Майстренка - члена партії боротьбістів та УКП, пізніше - працівника КП(б)У - описують революційні події на Полтавщині 1917-1921 рр., працю автора у комуністичній системі влади, сталінські репресії, діяльність лівих українських сил в еміграції.

Рассказы и документальные материалы о процессе И. Бродского, включая запись суда, сделанную Фридой Вигдоровой.

The publication of this collection of documents on the massacre of approximately nine thousand persons in the Ukrainian town of Vinnytsia during 1937 through 1938 by the NKVD (People's Commissariat of Internal Affairs) is very timely and broadens the historical source base on Stalinist genocide policies toward Ukrainians in Soviet Ukraine. At the same time, it presents prima facie evidence on the activities of Soviet security police (NKVD) during the Yezhov period in the 1930s.

Менахема Бегина, автора книги "В белые ночи", вряд ли надо представлять читателю. Имя его хорошо и давно "известно как тем, кто читает по-русски в Израиле, так и тем читателям в России, которые интересуются новейшей историей Израиля и его сегодняшней судьбой. Всем, что он когда-либо говорил, писал и делал, Менахем Бегин принадлежит еврейству, Израилю, политическому сионизму. Но эта книга — не об Израиле. Она лишь об одном небольшом участке жизненного пути автора, связывающего две точки во времени, — от ареста в сентябре 1940 года советскими властями, занявшими Вильнюс, до освобождения зимой 1941 года по амнистии польских граждан.

Мало кто сегодня не слышал о новочеркасских событиях 1-3 июня 1962 года. Они уже стали частью исторической памяти народа. На них ссылаются как пример того, что может случиться, когда чаша рабочего возмущения переполняется. Непосредственными причинами забастовки, которая началась на Новочеркасском электровозостроительном заводе, были повышение цен на продукты питания и понижение расценок. Но более глубокой причиной был удар, нанесенный этим произволом чувству достоинства рабочих. Вспоминается забастовочное движение 1912-14 годов в Питере, когда основные требования рабочих были не экономическими — хотя их материальное положение было куда тяжелее положения большинства новочеркасских рабочих 1962-го года — а "вежливое обращение" со стороны начальства. Эти забастовки тоже жестоко подавлялись властями. Не случайно, может быть, что бастующие новочеркасские рабочие пели те же революционные песни, что питерские рабочие полвека назад.