Andre Nusselder's Interface Fantasy is a most welcome addition to Internet Studies. Although much important work has been done on cyberspace, one area that is underdeveloped is the realm of desire. Psychoanalytically inspired studies of the Internet are relatively rare. Nusselder's contribution is a good place to begin exploring this essential domain.

Морис Мерло-Понти (1908-1961) – крупнейший французский феноменолог XX века. Работа «Видимое и невидимое» представляет существенно новый этап в его творчестве (со временем публикации «Феноменологии восприятия»), который характеризуется выходом за рамки феноменологии, с ее анализом интенциональных отношений, и разработкой «новой онтологии», претендующей на окончательное преодоление фундаментальных категориальных оппозиций классической философии: субъективного и объективного, внутреннего и внешнего, видимого и невидимого. Новая онтология разворачивается как онтология плоти, как тематизация дикого бытия, которая в методологическом плане требует диалектического мышления, способного выдерживать взаимопереплетение воспринимающего и воспринимаемого. Став, бесспорно, революционным словом в феноменологии, работа оказала также значительное влияние на представителе других философских течений: герменевтики, структурализма и постструктурализма.

Т. 1. - 2009. - 576 с.

Український переклад французького Словника неперекладностей, ідея якого в тому, що для збереження важливих нюансів деяких філософських термінів при перекладі потрібні додадткові пояснення.

Антология содержит наиболее известные тексты представителей аналитической философии, одного из самых влиятельных направлений западной философской мысли XX века. Работы выдающегося английского философа Б. Рассела в увлекательной форме рассказывают о возникновении аналитической методологии в борьбе с различными течениями идеалистического монизма. Статьи М. Шлика фактически являются манифестом логического позитивизма Венского кружка. В классической статье Д. Э. Мура отражены особенности «среднего этапа» развития аналитической философии — так называемой лингвистической философии. Ряд работ освещают современные взгляды аналитиков на проблемы сознания, мышления, языка. Включенные в антологию тексты переводятся на русский язык впервые. Для специалистов по философии, логике, лингвистике, психологии, студентов и преподавателей.

Философские произведения первого французского философ-экзистенциалиста Марселя имеют характер фрагментарных записей, - таков принцип, положенный им в основу своего творчества. Ибо тот материал, с которым он работает - данности внутреннего экзистенциального опыта, уникального для каждой личности, - искпючает возможность изложения его в виде унифицированной системы.В идее дневника заложен принцип исповеди, фундаментальный для христианства. Такая форма позволяет расслышать "одинокий голос человека'", в чем Марсель и видит задачу философии существования. Исходный пункт рефлексии: непосредственно данная человеку реальность неразрывной мистической связи сознающего себя субъекта с собственным телом. Эта связь есть Воплощенность (incarnation). Дневник "Быть и иметь" - раскрывает сущность антологического выбора, перед которым поставлена личность,Она может подняться к аутентичному бытию, реализовав тем самым свою единственную и фундаментальную свободу. Но бытие трансцендентно по отношению к миру субъект-объектного разделения, который Марсель называет миром обладания. Поэтому выход к нему возможен только через преодоление последнего. В основе системы обладания лежит эгоцентризм субъекта,отграничивающего себя зоной пустоты от всего того, что он стремится сделать своим объектом.Таинственное - это то, что не подлежит проблематизации, оно совпадает с онтологическим. Бытие есть Тайна. Следовательно,всякое индивидуальное бытие является выражением онтологической тайны, и человек может прикоснуться к ней, погружаясь в глубины сбоей личности. Конкретная онтология Марселя мыслится им как противовес косности и тенденции к отрицанию, пессимизму и отчаянию, которые господствуют в мире обладания. Данный сборник представлен двумя работами Марселя - записи 1928-1933 годов "Метафизический дневник" и их резюме "Очерк феноменологии обладания".

"Видение невидения" - основная книга большого русского философа Якова Семеновича Друскина. Она издавалась отдельным маленьким тиражом в 1995 году, а затем вошла в толстый сборник статей Друскина "Лестница Иакова" (2004 г.). Кроме того, были изданы два тома дневников Якова Семеновича - в 1999 и в 2001 годах. Известны музыкальные труды Я.С.Друскина: "О риторических приемах в музыке И.С.Баха" и перевод книги Швейцера. Литературный язык Друскина очень лаконичен, тексты сжатые - это медленное чтение. Сказываются все три образования автора: философское (Яков Семенович был учеником Н.О. Лосского), музыкальное и математическое. По точности определений и по верному называнию смыслов его работы воспринимаются не просто как литература, а как настоящая поэзия. Эпиграфом к изданным дневникам даны его слова: "Я жизнь свою продумал, а мысли пережил". Их можно отнести ко всем его работам, которые он называл рассуждениями.

Морис Мерло-Понти (1908-1961) крупнейший французский феноменолог XX века. Работа «Видимое и невидимое» представляет существенно новый этап в его творчестве (со времени публикации "Феноменологии восприятия") который характеризуется выходом за рамки феноменологии, с се анализом интенциональных отношений, и разработкой "новой онтологии", претендующей на окончательное преодоление фундаментальных категориальных оппозиций классической философии, субъективного и объективного. внутреннего и внешнего, видимого и невидимого. Новая онтология разворачивается как онтология плоти, как тематизация дикого бытия, которая в методологическом плане требует диалектического мышления, способного удерживать взаимопереплетение воспринимающего и воспринимаемого. Став, бесспорно, революционным словом в феноменологии, работа оказала также значительное влияние на представителей других философских течений: герменевтики, структурализма и постструктурализма.

Новая книга современного немецкого философа X. Хофмайстера, уже известного российскому читателю по своему фундаментальному труду «Что значит мыслить философски», посвящена осмыслению феномена войны. Автор не только выявляет и прослеживает неразрывную связь между войной, политикой и государством, но и делает попытку вскрыть онтологические структуры самой войны. В противовес теории Клаузевица, где война понимается как «продолжение политики иными средствами», Хофмайстер весьма обстоятельно и последовательно проводит мысль о том, что война сегодня — не средство политики, а, напротив, ее отрицание; именно бессилие политики порождает войну, в том числе и наиболее злокачественную ее форму —терроризм. Книга, без сомнения, вызовет интерес не только у профессиональных философов, историков, социологов и политологов, но и у самого широкого круга читателей, ибо затрагивает проблемы, небезразличные любому мыслящему человеку, задумывающемуся над вопросами о путях дальнейшего развития цивилизации и о самом выживании человечества как вида.

В чем вообще суть философии – сделать наше бытие более осмысленным… не сказал бы, что это банальная мысль; она говорится тем, кто не принимает философии; философия же есть постижение необходимости, тогда как политика – следование ей. Многие полагают, что философия — это сплошная иллюзия — смешны! — вся ваша жизнь есть сплошная иллюзия, чреда представлений, чувств, мыслей и ощущений. То, что вы считается материальным — насквозь идеально, то, что считаете устойчивым — зыбко как мираж. Значение имеет только форма — форма бытия, образ жизни, что идеально по своей сути.

Гастон Башляр (1884-1962) - французский философ, эстетик, исследователь психологии художественного творчества, интерпретатор поэтических текстов. В истории французской культуры ХХ в. трудно найти аналогичный пример столь глубокого проникновения и в науку, и в поэзию. Для Башляра наука и поэзия — сферы совершенно равноправные, в поэтике он не сторонник рационализма, а продолжатель неоромантических традиций и направления, связанного с европейским сюрреализмом 30-40 гг. Башляр оказал значительное влияние на таких теоретиков литературы и эстетиков, как Р.Барт, Ж.Пуле, Ж.П.Ришар, Ж.Старобинский, Ж.П.Вебер, Н.Фрай. Книги «Поэтика пространства», «Поэтика мечты» относятся к феноменологическому периоду творчества Башляра. Феноменология, по его мнению, наиболее целесообразный метод исследования художественного творчества, ибо поэты и живописцы - прирожденные феноменологи. Поэтический опыт имеет собственную динамику, свою собственную, «непосредственную онтологию». В том вошли следующие работы: «Поэтика пространства», «Пламя свечи», «Лотреамон».

В сборник работ польского философа Романа Ингардена, ученика Гуссерля, феноменолога, основоположника рецептивной эстетики, вошли изданная посмертно "Книжечка о человеке" (1972), в центре которой проблема взаимоначал человеческой природы и звериной, а также статьи "Об ответственности и ее оптических основах" (впервые опубликована на немецком языке в 1970), "Чего мы не знаем о ценностях" (1970) и др. Автор демонстрирует мастерство методологии, органично соединив метафизику, экзистенциализм, онтологию, эпистемологию, аксиологию, эстетику и т.п., виртуозно работая на пограничье наук.

«…все обсуждаемые здесь проблемы в конечном счете связаны с вопросом, который представляется, на первый взгляд, абстрактным и спекулятивным, но который продолжает оставаться, как это говорили во Франции несколько десятилетий назад, «неизбежным»: вопросом «командных высот». Вот этот вопрос: что же именно в наследии Маркса является философией, принимающей форму онтологии? Является ли политической философией то, что мы восприняли или еще сможем воспринять из наследия Маркса? Является ли это наследие политической философией, имеющей форму онтологии? И наконец: что нам делать с этим, на первый взгляд, абстрактным вопросом? Правомерен ли он? Можно ли его избежать? И почему все только что прочитанные тексты этой книги подводят к нему именно тогда, когда мы оказываемся в тех проблемных областях, которые называются «политикой», «политическим», «идеологией», «партией» или «классами», или же, когда речь заходит о грядущем (a-venir), - «революцией», «мессианством» или «утопией»?»

У монографії вперше в історії вітчизняної суспільної думки здійснено аналіз метафізичної сутності економічного знання. Автори показують, що зміст економічного не вичерпується тимчасовими формами, оскільки за явищами та їх зовнішніми маніфестаціями завжди містяться численні смисли. Розкриття співвідношення економічної теорії, філософії економіки, філософії, етичної економії, філософії господарства дало змогу виокремити предмет і метод метафізики економіки. Досліджено "дух" і "душу" економіки, її феноменологічний статус, раціональний, ірраціональний, трансцендентний рівні осягнення економічного буття. Показано нові горизонти й перспективи розвитку вітчизняної науки в дослідженні трансформацій свідомості людини та її світогляду в епоху тотальної економічної раціоналізації соціокультурної реальності. Книга розрахована на викладачів, науковців, аспірантів, студентів вищих навчальних закладів, усіх, кого цікавлять проблеми філософського і економічного осмислення буття людини.

В сборнике, подготовленном на основе докладов на семинаре отдела философии науки и техники, представлены различные подходы к определению существа и проблем методологии науки, ее взаимоотношений с онтологией и теорией познания, ее места в философии науки. Показываются различия между определенными уровнями методологии науки и ее историческими формами – от диалектической теории аргументации Иоанна Солсберийского до трансцендентального метода И.Канта, от аналитической методологии до программ обоснования математики Ф.Гонсета и Московского Методологического движения. Специально обсуждаются соотношения методологии и власти, субъекта и метода. Большое внимание в сборнике уделено различным линиям в методологическом сознании ученых XIX века, которое, сменив приоритеты, перешло от аналитической методологии к методам сравнительно-историческим и историцистским.

Книга русского философа и политического мыслителя Бориса Николаевича Чичерина (1828—1904) — самое значительное его философское произведение. В ней наиболее полно представлены все аспекты его системы объективного идеализма: теория познания, онтология, антропология, философия права, этика и эстетика. Опыт и его границы, логика и диалектика, познание абсолютного, бессмертие души, религия и философия, религия и искусство, религия и нравственность, законы развития человечества — таковы основные вопросы, которые Чичерин рассматривает в своей книге, давно ставшей библиографической редкостью. Рассчитана на всех интересующихся проблемами философии, религии и истории науки. Из предисловия Что такое наука? Что такое религия? Каково их взаимное отношение? Таков один из важнейших вопросов, которые могут занимать человеческий ум. Точно ли религия принадлежит прошедшему, временам младенчества человеческого рода, а наука будущему, эпохе зрелости, и первая должна постепенно заменяться последнею, как уверяют некоторые? Или же, наоборот, религия составляет краеугольный камень всякой истины для человека, и наука только в ней может найти разрешение всех своих противоречий, как утверждают другие? Наконец, существует и третье, среднее мнение, которое, признавая самостоятельность обоих начал, ищет их соглашения. Но как достигнуть этого соглашения? Где для него данные? В настоящее время, по-видимому, эти две области разошлись далее, нежели когда-либо, и борьба кипит, может быть, с еще большим ожесточением, нежели прежде. Предисловие ко второму изданию Более двадцати лет прошло со времени первого издания этой книги. С тех пор мне пришлось заняться такими областями науки, которые дотоле оставались мне более или менее чужды, а именно высшею математикой и различными отраслями естествознания. Но результаты этого изучения не только не поколебали моих взглядов, а, напротив, дали им еще большее подтверждение. Великое значение опыта проявляется главным образом в естествознании, но именно здесь обнаруживаются и его границы. Понимания вещей он не дает. "Ignoramus et semper ignorabimus" — таков девиз естествоиспытателя. Со своей стороны, математика яснее дня доказывает всю силу умозрения. Все, что есть рационального в естественных науках, происходит отсюда. Сочетание обоих путей, которое я считаю высшею задачею науки, находит здесь полное оправдание. В этом отношении исправлять пришлось весьма немногое. Значительной переработке подверглась лишь глава о развитии языческих религий. Со времени первого издания этой книги вышло много новых материалов и исследований, которые надобно было принять во внимание. Однако и тут изменения и дополнения коснулись только частностей. Основные определения и весь ход мысли остались нетронутыми. И тут новейшие изыскания дали новое подтверждение моим выводам. Об этом пусть судит беспристрастный читатель.