В эпоху Мэйдзи Япония совершила такой стремительный прорыв во всех областях жизни, который, пожалуй, не знает ни одна другая цивилизация. Из страны, полностью закрытой для иностранцев, живущей по неукоснительно соблюдаемым .законам средневекового общества, она превратилась в демократическое, высокоразвитое государство, с жадностью впитавшее в себя все достижения современного мира. О том, как был совершен этот беспрецедентный переворот, чем жила и живет Япония и какие черты повседневной жизни японцев сложились именно в этот исторически важный период, рассказывается в книге известного французского историка-востоковеда. Помимо прочего, некоторые особенности жизни Японии эпохи Мэйдзи живо напоминают наш сегодняшний день, и это делает книгу особенно любопытной для российского читателя.

О Лондоне написано множество книг, каждая из которых открывает читателям свой собственный Лондон. Среди всех, кто писал об этом городе, Генри В. Мортон едва ли не самый обстоятельный и, вне сомнения, самый поэтичный автор. По выражению британского обозревателя К. Филдса, "в нем сочетались зоркость журналиста, восторженность поэта и горячая любовь к своей стране, ее прошлому и настоящему". "Лондон" Мортона - книга, от которой невозможно оторваться, пока не дочитаешь до конца.

Как и едва ли не для каждой страны, для Испании существует свой стереотип: коррида, фламенко, вино, Кармен... И, разумеется, этими образами Испания не только не исчерпывается, но даже и не начинается. Она удивительно красива и многолика, эта страна между Пиренеями и морем. Неутомимый путешественник Генри Мортон приехал в Испанию не за стереотипами - он хотел увидеть страну изнутри, окинуть ее взглядом "доброжелательного постороннего", чтобы понять, принять и восхититься. "Испания" Мортона - книга такая же разноликая, контрастная, солнечная и сумрачная, величественная и карнавальная, чинная и вольная, как и страна, которой она посвящена.

Об этом городе без малейшего преувеличения можно сказать — он был, есть и будет; перефразируя известную песню — был, есть и останется Вечным. Тому, кто оказался в этом городе, открывается панорама мировой истории с древнейших времен и до наших дней: холмы, видевшие республику, на которую равняются современные демократии; дворцы и храмы — наследие величайшей в истории человечества империи; катакомбы первых христиан, церкви и соборы, прославившие в веках христианскую религию; монументы Нового времени и приметы сегодняшнего дня — неоновые сполохи рекламы, модернистские архитектурные проекты, автомобильные «пробки» на запруженных улицах.

Шотландию для мира открыли два великих уроженца этих мест - поэт Роберт Бернс и романист Вальтер Скотт, а повторное "открытие" Шотландии состоялось уже в XX столетии - и в немалой степени заслуга этого "открытия" принадлежит Генри Волламу Мортону. В Шотландии Мортон побывал дважды; и если первая поездка была во многом "поверхностной", то во второй раз путешественник попытался сполна проникнуться шотландским духом - и это ему удалось. Всюду, куда бы ни приводила дорога или горная тропа, Генри Мортон осматривался по сторонам с неподдельным и благожелательным интересом, какого, казалось бы, трудно ожидать от англичанина в Шотландии, с интересом, который сумел передать в своих книгах и которому последние немало обязаны своей непреходящей популярностью.

В Шотландии мало что изменилось со времен Роберта Бернса и Вальтера Скотта: высится на скале ничуть не изменившийся Эдинбург, сторожит истоки реки Форт замок Стерлинг, плодоносит "Пояс" - как называют местные жители территорию между Эдинбургом и горными районами - и, разумеется, привлекает и подчиняет своей неоспоримой магии знаменитый Хайленд. Пусть килты, боннеты и отороченные мехом кошели превратились в приманку для туристов - шотландцы по-прежнему верны себе и своему прошлому.