Я написал пролог к "Эшби" в Алжире, за несколько дней до моего ареста. "Эшби" для меня - это книга компромисса, умиротворения, прощания с тем, что было для меня тогда самым "чистым", самым "нормальным" в моей жизни, прощания с традиционной литературой, с очарованием англо-саксонской романтики, с ее тайнами, оторванностью от реальности, изяществом и надуманностью. Но под этой игрой в примирение с тем, что я считал тогда самым лучшим, уже прорастал и готов был выплеснуться мощный бунт "Могилы для 500000 солдат", подпитывавшийся тем, что очень долго скрывалось во мне, во всем том диком и "взрослом", в чем я не решался признаться даже самому себе, в этой грубой варварской красоте, таившейся в глубине моего прошлого.

Это рассказ о чувственном, эмоциональном, интеллектуальном и метафизическом воспитании ребенка, родившегося в начале Второй мировой войны, в деревне на юго-востоке Франции, в старинной, католической, небогатой семье. Как и большинство своих текстов, я написал его в настоящем времени: за очень небольшими исключениями. Чувства, мысли, вопросы принадлежат ребенку, - беспрестанно задающему их старшим, - и затем юноше, - в четырнадцать лет решающему стать писателем, - а возникающие при этом идеи, убеждения, терзания обусловлены его окружением, временем, местом.